№ 34. План Маршалла.

«План Маршалла», или программа возрождения Европы, был предложен государственным секретарем США Дж. Маршаллом в его выступлении в Гарвардском университете в июне 1947 г. Он предусматривал оказание помощи европейским государствам при условии использования ее для роста производства и финансовой стабилизации, сотрудничества с другими странами в снижении торговых барьеров, поставки в США дефицитных материалов, сохранения и поощрения частных американских инвестиций и предоставления ежегодных отчетов Конгрессу США. В "плане Маршалла" согласились участвовать 16 европейских стран, в том числе Великобритания, Франция, Италия, Западная Германия и др. В течение четырех лет действия "плана Маршалла" Конгресс США выделил 13 млрд. дол., 2/3 из которых было истрачено на закупки американских товаров. Благодаря "плану Маршалла" США избавились от излишков продукции, не находившей сбыта внутри страны, а также смогли увеличить инвестиции в экономику европейских стран.

№ 36. Японское «экономическое чудо».

С середины 50-х гг. японская экономика вступила в период невиданно высоких темпов экономического роста. Именно с этого времени ведется отсчет так называемого "японского чуда". Среднегодовой прирост промышленной продукции в 1951 — 1970 гг. составлял 15,2 %, в то время как в ФРГ и Италии — 7,4, во Франции — 6,2, в США — 4, в Англии — 3 %. В 1961 — 1970 гг. среднегодовые темпы валового национального продукта в Японии составляли 11 %, во Франции — 5,8, в Италии — 5,6, в ФРГ — 4,9, в США — 4,1, в Англии — 2,8 %. По объему ВНП Япония в 1969 г. вышла на второе место после США в капиталистическом мире. В 1970 г. она заняла четвертое место в мировом экспорте: на ее долю приходилось 7 % мирового капиталистического экспорта. Япония превзошла все страны мира по уровню накопленного капитала. В 1968 г. инвести-

ции в основной капитал в Японии составляли 34,7 % ВНП по сравнению с 14 % в США.

Вся мировая историко-экономическая наука вплоть до наших дней старается объективно проанализировать сложившиеся реалии, установить причинно-следственные связи этого феномена и определить возможные рецепты для использования японского опыта в других странах. Безусловная заслуга в бурном экономическом развитии Японии принадлежит ее экономической науке. Ее мышление базируется на общем выводе — современная рыночная экономика не может эффективно функционировать без государственного регулирования экономическими процессами. Проблема заключается только в том, каким оно должно быть. В 50—80-е гг. японская экономическая наука пережила и "кейнсиан-ский период" (50 —60-е гг.), и "консервативный сдвиг" (70 —80-е гг.). Вместе с тем в эволюции японской экономической мысли всегда проявлялись специфические этнические черты. Поскольку Япония должна была догонять про-мышленно развитые страны, мощнейшее влияние на структуру кредитной системы и применяемые ею методы решения проблем ускоренного развития оказал протекционизм.

Японские кейнсианцы — теоретики и практики высоких темпов роста — ориентировали экономическую политику 60-х гг. на стимулирование фонда накопления с последующим инвестированием через механизм регулирования цен и невысоких процентных ставок, так называемую политику "низкого процента".

Характерный пример. В 1946 г. в Японии было собрано около НО легковых автомобилей. Формирование автоиндустрии в то время не было делом, которое поддерживало государство. Только в 1951 г. Министерство внешней торговли и промышленности Японии перешло к протекционистской политике в этой отрасли. Был облегчен импорт иностранных технологий и ограничен ввоз готовых автомобилей. В результате фирма "Тоёта" вышла на американский рынок с громадным опозданием и практически начала с нуля. И, если в 1962 г. на ее долю приходилось всего 0,2 % импорта иностранных автомобилей в США ("Фольксвагена" — 6,8 %), то через десять лет ситуация резко изменилась: доля "Тоёты" составляла 16 %, "Фольксвагена" — 27 %. Внешние капиталовложения в японскую автопромышленность были разрешены только в 1971 г., когда отрасль приобрела устойчивость, но даже и после этого зарубежные инвестиции строго лимитировались государством.

Японские деловые и политические круги старались, и не безуспешно, определить такие долгосрочные цели в экономической сфере, которые были бы привлекательны для всей нации. Так, в 60-е гг. особенно популярным стал лозунг " Догнать развитые западные страны по уровню валового внутреннего продукта!". Выход на второе место в мире по этому показателю преподносился как вхождение Японии в клуб великих экономических держав мира. При этом следует учитывать и такие показатели. В 1961 —1970 гг. номинальная заработная плата в Японии возрастала в среднем на 12,5 % в год, потребительские цены повышались на 5,9 %, а оптовые — всего на 1,3 %. Следовательно, реальная заработная плата увеличивалась на 6,3 %, а производительность труда — на 11 % в год. Стало быть, рост реальной заработной платы составлял 60 % повышения производительности труда. Эта цифра считается оптимальной. Все это свидетельствует о том, что каждый японец убеждался в том, что решение общегосударственных задач обеспечивает ему улучшение жизни.

Японский экономический бум 60-х гг. в экономической и исторической литературе, как правило, объясняется следующими факторами:

высокоэффективным использованием иностранной, в первую очередь американской, экономической помощи; массовым обновлением основного капитала; расширением внутреннего рынка, в том числе за счет

аграрной реформы;

широким использованием иностранных научно-технических достижений, беспрецедентной закупкой патентов, лицензий, ноу-хау и т.п, С 1945 по 1969 г. заимствовано свыше 10 тыс. технологических процессов.

Кроме того, японские аналитики указывают на такие

особенности, как:

высококачественная рабочая сила: еще в 1947 г. в Японии было введено обязательное и бесплатное 9-классное образование, создана система подготовки и переподготовки кадров;

редчайшая инициативность японских предпринимателей всех уровней и сложившаяся система принятия решений;

традиционно сложившаяся система наемного труда, проявляющаяся в гармоничных отношениях между администрацией фирмы и наемным персоналом;

относительно высокая норма накопления капитала;

стремительное развитие собственной научно-исследовательской базы, особенно в отраслях, определяющих научно-технический прогресс, и в первую очередь в области электроники. Только с I960 по 1970 г. затраты на научно-технические изыскания возросли в 6 раз.

Эти факторы в последнее время дополняются следующими:

гомогенностью японской нации, что выражается в осмыслении необходимости концентрации всех материальных и моральных сил нации на экономическом развитии страны и объединении всех на традиционных японских ценностях;

отсутствием сырьевых ресурсов, Япония импортирует

99 % необходимых ей природных ресурсов, в том числе

100 % бокситов, хлопка, натурального каучука, 99,7 % сырой нефти, 99,5 % железной руды, что заставляет вести постоянную модернизацию структуры производства, внедрять материало- и энергосберегающие технологии, проводить поиск альтернативных источников сырья и топлива;

действующей антивоенной Конституцией Японии, которая декларировала три неядерных принципа — не иметь, не производить, не ввозить ядерное оружие; не содержать армии, ограничившись силами самообороны, а также выделять средства на оборону в рамках 1 % от ВНП;

выгодным географическим положением, которое объясняется тем, что со второй половины XX в. Азиатско-Тихоокеанский регион стал стратегическим центром развития мировой экономики. Все большую популярность приобретает утверждение о наступлении "тихоокеанской эры".

Все эти факторы предопределили успехи Японии. При этом для стадии индустриализации, которая датируется началом 60 — серединой 70-х гг., было характерно бурное развитие материалоемких секторов — металлургии, нефтепереработки, химических производств.

Промышленные гиганты площадью от 1 до 3 тыс. га концентрировались в городах-портах, обеспечивавших ввоз сырья и вывоз продукций. Ускоренными темпами шла урбанизация прибрежных зон Японии. В 1964 г. был пущен суперэкспресс "Синконсен", или "поезд-пуля", со скоростью 210 км/ч. Между тем "нефтяной шок" первой половины 70-х гг. выявил слабые места в японской экономике и предопределил кризис 1974—1975 гг., который проявился в спаде производства, гиперинфляции и затова- -ривании. Это заставило Японию начать коренную перестройку структуры всей экономики. Она осуществлялась на таких основных направлениях, как-приоритет наукоем-

ких производств, которые не требуют огромных затрат сырья, энергии, рабочей силы; сокращение энергоемких производств; реконструкция текстильной, судостроительной и других отраслей промышленности, продукция которых особенно потерпела от иностранной конкуренции.

Структурная перестройка японской экономики приняла особенно широкие масштабы в начале 80-х гг., когда в ходе второго этапа научно-технической революции появились новые производства и целые отрасли — производство микрээлектронной техники, больших и сверхбольших интегральных схем, новых видов учетно-измерительных приборов, биотехнологии и т.д.

В условиях кризиса и структурной перестройки в экономических кругах стали укрепляться силы, которые критиковали кейнсианство. На передний план начала выдвигаться неоконсервативная модель развития экономики Японии. Концепция "гражданского благополучия" трансформировалась в "японскую модель общества благополучия". Отличительная черта этой модели — минимальные общественные ассигнования, связанные с решением социальных проблем. Основной акцент делался на "свободу индивидов" и гарантию минимального дохода, не ослабляющего побудительные мотивы к высококачественному труду. Трудовая мотивация рассматривалась как необходимое условие достижения основной цели — "создание общества богатых, стабильных, свободных индивидов". Принцип "справедливого распределения" уступил место принципу "равных возможностей". В 80-е гг. была сформулирована долгосрочная цель, которая должна была стимулировать динамизм японской нации, — превратить Японию в великую технологическую державу.

Если сопоставлять только темпы роста, то экономическое развитие Японии во второй половине 70-х — 80-е гг. по сравнению со второй половиной 50 — началом 70-х гг. выглядит относительно вялым: за 1955 — 1973 гг. объем ВВП Японии увеличился в 13 раз, а за 1975 — 1988 гг. — только в 3 раза. Однако если принять во внимание качественные "наполнители" роста, то очевидно, что и эти годы определяют собой довольно благополучный период в экономическом развитии страны. При этом следует учитывать такие факторы. До середины 80-х гг. японская экономика ориентировалась в основном на внешний спрос. Во второй половине 70 — первой половине 80-х гг. за счет экспорта обеспечивалось от половины до трех четвертей прироста

ВВП. Если в 60-е гг. центром споров между Японией и США были текстильные товары, то в 70-е — сталь и цветные телевизоры. В 1965 г. впервые японский экспорт в США превысил импорт. С середины 70-х гг. американский дефицит двусторонней торговли стал ключевой проблемой взаимоотношений между этими странами. Особое значение он приобрел, когда дефицит возрос с 15,8 млрд в 1981 г. до 59,8 млрд дол. в 1988 г. Основную долю положительного торгового сальдо Японии с США составляла продукция машиностроения. За 1980 — 1985 гг. за счет форсирования экспорта японские корпорации аккумулировали огромнейшие средства — свыше 170 млрд дол.

Однако начиная с середины 80-х гг., в период выхода мирового капиталистического хозяйства из депрессии, под натиском главным образом США Япония переориентировала рост своей экономики прежде всего на внутренний рынок.

В отрасли сельского хозяйства в 1961 г. был принят "Основной сельскохозяйственный закон", главной целью которого стал перевод сельскохозяйственного производства с мелкотоварного на рельсы крупного рыночного хозяйства. Ставилась задача сократить долю производства основной сельскохозяйственной культуры — риса, которое требовало больших государственных субсидий из-за низкой рентабельности, и увеличить производство продуктов животноводства, огородничества и плодоводства. В результате в 1985 г. в сельских и лесных хозяйствах, а также в рыболовстве Японии было занято 9 % экономически активного населения. Эти отрасли дали 3 % ВВП. Самообеспеченность Японии продовольствием возросла до 71 %.

На основе принятых в 60 —70-е гг. законов была разработана система экологических стандартов по качеству воздуха, воды, загрязнению почвы сельскохозяйственными химикатами, оседанию грунта, регулированию шумов и т.д. Причем кроме традиционных для большинства развитых стран мира в Японии имеются стандарты по озеленению, помехам радиоволн и др. Так, стандартом затемнения предусмотрено, что суммарное время затемнения, например новостройкой, окон прилегающих домов не должно превышать 2 ч в сутки в любую пору года.

В результате принимаемых мер японская индустрия начала активно переходить от технологии очистки к чистой технологии. К середине 80-х гг. была решена только первая часть задачи. Так, только сжигание токийского мусора позволяло каждый год за счет получаемой энергии теплоты

346

производить около 300 млн кВт-ч электроэнергии, что приносило прибыль 1 млрд иен.

В начале 1986 г. на долю высокотехнологичных предприятий приходилось около 20 % их общего количества. Японский стандарт промышленной классификации называет 7 отраслей промышленности, предприятия которых могут быть отнесены к высокотехнологичным: производство медицинских препаратов, средств связи и спутникового оборудования; оборудование для электроники; электроизмерительные приборы; производство электронных компонентов и деталей; медицинское оборудование и инструменты; производство оптической техники, оптических линз. Следует подчеркнуть, что по многим этим позициям Япония сумела обеспечить свое лидерство в мире.

Таким образом, за 1955 —1985 гг. — годы "экономического чуда" — Япония сумела прочно закрепиться на втором месте среди ведущих развитых капиталистических держав. Только по объему внешней торговли в середине 80-х гг. она занимала третье место в мире после США и ФРГ. Однако при этом японский экспорт в 1985 г. превысил импорт более чем на 46 млрд дол.

№. 36. Реформы Л. Эрхарда.

Главным идеологом и архитектором "германского чуда" был профессор Л.Эрхард. С осени 1945 г. по конец 1946 г. Эрхард был министром хозяйства Баварии, в 1947 г. — профессором Мюнхенского университета. Вскоре он возглавил "Особый отдел по вопросам денег и кредита", которому была поручена разработка проекта денежной реформы, осуществленной затем оккупационными властями. Весной 1948 г. он стал директором Управления хозяйства объединенных западных зон оккупации и в этой должности провел свою реформу цен.

При основании ФРГ в сентябре 1949 г. он занял пост министра народного хозяйства, на котором оставался во всех кабинетах канцлера Адэнауэра. В 1957 г. он стал заместителем федерального канцлера, а после смерти Адэнауэра в 1963 г. и до декабря 1966 г. был федеральным канцлером.

В трудах по экономическим вопросам и в своей практической деятельности Эрхард выступал за формирование так называемого социального рыночного хозяйства. Его концепция строится на реальных представлениях о человеке исходя из того, что стимулом для человека является стремление к собственному благополучию, что он старается принимать решения, которые идут на пользу ему самому или его семье, социальной группе. Достижения человека тем выше, чем очевиднее сказывается на его собственной судьбе их конечный результат. Социальная рыночная экономика считает истинным двигателем общественного благополучия постоянное стремление человека к улучшению условий собственной жизни в совокупности с его социальной ответственностью.

Рыночная экономика, по Эрхарду, функционирует только при условии свободы — свободы потребления, свободы выбора профессии и рабочего места, свободы предпринимательской деятельности, свободы распоряжения частным имуществом, включая средства производства, свободы заключения договоров. Он неустанно доказывал, что нельзя, обретя политическую свободу, оставаться экономически несвободными, точно так же экономическая свобода невозможна в условиях несвободы политической.

Рычаги экономического возрождения страны Эрхард определял как свободную частную инициативу и конкуренцию в сочетании с активной ролью государства в хозяйственной жизни. Эрхард исходил из идеи сильного государства.как "конституирующей", "управляющей" и "регулирующей" силы, способной "формировать общество". Государство в эрхардовскую пору правления не играло классической роли "ночного сторожа". Оно вмешивалось в экономические процессы, вмешивалось целенаправленно и активно. Но направление, характер и способы такого вмешательства были четко ориентированы на формирование либеральной рыночной экономики, основанной на частной собственности на средства производства и защищенной законодательной системой власти. Государство той поры грамотно защищало рынок и в этой защите достигло поразительных успехов.

Низкие налоги, свободные цены, антитрестовские и антикартельные указы, льготы для свободного частного инвестирования, защита внутреннего рынка от внешней конкуренции... Все это и многое другое творило экономическое чудо, создавая общий тонус защищенности, перспективы и свободы, свободы действий в своем экономическом пространстве.

Хозяйственная реформа 1948 г. в действительности представляла собой сочетание денежной реформы и реформы цен.

Цель первой — избавление от обесцененных денег и создание твердой валюты. В ночь на 21 июня декретом оккупационной администрации рейхсмарки были объявлены недействительными и введены новые деньги — дойчмарки. Каждому гражданину страны полагалось по 40 новых дойчмарок, потом эта сумма была увеличена еще на 20.

Пенсии, заработная и квартирная плата подлежали выплате в новых марках в соотношении 1:1. Половину сбережений и наличности разрешалось обменять в соотношении 1:10, а вторая половина была заморожена и позже обменивалась по курсу 1:20. Большая часть денежных обязательств предприятий пересчитывалась в соотношении 1:10. Заводам, фабрикам и другим промышленным предприятиям ассигновали денежные средства под первую получку, нов дальнейшем они могли полагаться только на самостоятельную коммерческую и хозяйственную деятельность. Обязательства банков и других учреждений старой Германии в основном аннулировались. Был учрежден Эмиссионный банк немецких земель и утвержден устав, регулирующий его отношения с частнымТи банками.

Не заставила себя ждать и реформа цен. Ровно через 3 дня, 24 июня, был обнародован закон о принципах хозяйственной структуры и политике цен. Цены отпускались н свободу, отменялись административное распределение ре сурсов и многочисленные нормативные документы, регулировавшие до этого экономические отношения.

Несколько позже были приняты законодательные акты о кредитной и налоговой политике, о мерах против произвольного завышения цен, антимонопольные и антикартельные указы и др. Периодически публиковались каталоги так называемых "уместных цен", т.е. учитывающих состояние кошелька жителей. Покупатель стал, по словам Эрхарда, "королем", определявшим лицо рынка.

Важнейшим элементом социального рыночного хозяйства считался мелкий и средний бизнес — "основа благосостояния для всех", — и политика государства направлялась на его всемерную поддержку и развитие. Уже в 1953 г. на предприятиях с числом до 500 человек работало 50,8 % всех занятых и производилась половина промышленной продукции.

№ 37. Франское государство в V – IX вв. Феодальные отношения в Западно-Франском королевстве. № 38. Особенности феодальной системы в Германии в IX – XV вв. № 39. Генезис феодализма в Англии.

В V — VI вв. у франков уже существовала частная, свободно отчуждаемая собственность на движимое имущество, индивидуально-семейная собственность на землю только зарождалась. Земля каждой деревни принадлежала коллективу ее жителей — мелких свободных земледельцев, составлявших общину. Дома и приусадебные участки были в индивидуальной собственности, но свободно распоряжаться наследственными наделами мог только коллектив общины. Леса, пустоши, болота, дороги, неподеленные луга оставались в общем владении.

В конце VI в. у франков возникла индивидуальная, свободно отчуждаемая земельная собственность отдельных малых семей — аллод. Это вело к углублению имущественной и социальной дифференциации, разложению общины, стало предпосылкой роста крупной феодальной собственности. Права общины распространялись только на неподеленные угодья. Сама она из коллектива больших семей превратилась в соседскую общину-марку, состоявшую из индивидуальных семей. Земля обрабатывалась в основном свободными крестьянами, но франкское общество знало и полусвободных (литов) и рабов.

Крупное землевладение формировалось двумя путями. Во-первых, за счет королевских земельных пожалований светской и духовной знати. Во-вторых, за счет массового разорения крестьян-аллодистов, которые были вынуждены отдаваться под покровительство крупных землевладельцев, становившихся их сеньорами (как и в античности, этот акт назывался коммендацией). Часто это означало вступление крестьян в поземельную зависимость.

В VIII —IX вв. во франкском обществе сложились основы феодального строя. Рост крупной земельной собственности ускорился, крупные землевладельцы стали прямо захватывать крестьянские наделы, складывались основные классы феодального общества.

Произошел переворот в поземельных отношениях: изменилась форма земельной собственности. Аллодиальная собственность уступала место феодальной. Значительную роль в этом сыграла бенефициальная реформа Карла Мартелла (715 — 741). В связи с исчерпанием земельного фонда было установлено, что земельные пожалования — бенефиции — даются не навечно, а на срок службы или пожизненно, в дальнейшем могут быть переданы другому служивому чело-

веку. В течение IX —X вв. бенефиций стал превращаться из пожизненного в наследственное владение и приобрел черты феода (лена), т.е. наследственного условного держания, связанного с обязательным несением военной службы.

Эта реформа, во-первых, укрепила слой мелких и средних феодалов, ставших основой военной организации; во-вторых, укрепила феодальную земельную собственность и увеличила крестьянскую зависимость, так как земля давалась обычно вместе с сидящими на ней людьми; в-третьих, создала поземельные связи между жалователеми бенефици-арием и способствовала установлению вассальных отношений. Крупные землевладельцы также стали практиковать эту форму пожалований, что содействовало оформлению иерархической структуры земельной собственности.

Параллельно формировался класс зависимых крестьян. Разоряясь, они легко попадали в поземельную и личную зависимость от крупных землевладельцев. Тем не менее феодалы не были заинтересованы в сгоне крестьян с земли, которая тогда была единственным источником существования. Даже лишившись аллода, крестьяне брали у феодалов землю в пользование при условии выполнения определенных повинностей. Так, одним из важных средств феодализации стала передача земли в прекарий — условное земельное держание, которое крупный собственник передавал во временное пользование чаще безземельному или малоземельному человеку, за что тот должен был выполнять барщину или платить оброк.

Потеря земли часто приводила к утрате личной свободы. К личной зависимости также вел акт коммендации. Росту зависимости крестьянства способствовала концентрация политической власти в руках крупных землевладельцев. Особые королевские грамоты передавали на местном уровне судебные, административные, полицейские, налоговые функции от государя магнатам. Такое пожалование называлось иммунитетом, оно фактически оформляло внеэкономическое принуждение.

Основой хозяйственной организации франкского общества в VIII — начале IX в. стала феодальная вотчина — сеньория. Размеры их были различными: крупные по нескольку сот гектаров и более (3 — 4 тыс. крестьянских держаний), средние (с 3 — 4 сотнями держаний), мелкие (по нескольку десятков держаний). Как свидетельствует "Капитулярий о виллах" Карла Великого (конец VIII в.), земля в вотчине делилась на две части: господскую, или домен(составляла примерно 25 — 30 % площади), включавшую барскую запашку; и землю, находившуюся в пользовании зависимых крестьян и состоявшую из наделов. Земли вотчинника лежали чересполосно с участками крестьян, поэтому господствовал принудительный севооборот. Крестьяне выполняли регулярные барщины 2 — 3 раза в неделю в сезон сельскохозяйственных работ. Крестьянские держания включали двор с домом, постройками, пахотный надел, иногда сад и виноградник. Крестьяне пользовались неподелейными общинными лесами и пастбищами.

Зависимое крестьянство каролингской вотчины делилось на три основные группы: 1) колоны, их было большинство — лично свободные, но находившиеся в поземельной зависимости; 2) рабы-сервы — поземельно и лично зависимые; 3) литы, занимавшие промежуточное положение, находившиеся под патронатом какого-либо феодала и державшие надел в наследственном пользовании. Постепенно эти различия стирались и крестьяне сливались в единую массу зависимых. Все они платили оброк и выполняли барщину.

Хозяйство было натуральным, ремесленный труд соединен с сельскохозяйственным. Вся продукция за редким исключением потреблялась внутри вотчины, продавались периодически только излишки, а покупалось то, что нельзя было произвести в вотчине. Однако торговля не оказывала серьезного влияния на общий уровень экономической жизни.

В 843 г. Каролингская империя распалась на Западно-Франкское королевство, явившееся непосредственным предшественником Франции, Восточно-Франкское, положившее начало Германии, и Среднюю Францию, включав-шую области вдоль Рейна, Роны и Италию.

Во Франции в X —XI вв. господствующий класс полностью отделился от других слоев, монополизировав всю собственность на землю. Это было отражено в правовой норме "нет земли без сеньора". Под их власть попали общинные угодья, зависимые крестьяне за пользование ими теперь несли определенные повинности. Оформились ба-налитетные права сеньоров: монополии на печь, виноградный пресс и мельницу, которые раньше были в коллективной собственности общины. Окончательно сложилась феодальная иерархия.

В XI в. завершилось формирование феодально зависимого крестьянства. Основной категорией стали сервы, поземельно и лично зависимые от сеньоров. Сохранилась не-

большая группа крестьян-вилланов, которые были лично свободны, но находились в поземельной и судебной зависимости.

Для X —XIII вв. характерны прогресс в развитии производительных сил, повышение продуктивности сельского хозяйства. Улучшилась обработка почвы (вспашка до четырех раз), распространилось трехполье. Массовый характер приняли расчистки под пашню залежных земель и лесов, так называемая внутренняя колонизация. Расширение посевных площадей и рост урожайности способствовали повышению производительности труда и созданию прибавочного продукта. Сеньорам стало выгодно получать ренту в виде части крестьянского урожая. Поэтому в XII — XIII вв. они начали ликвидировать барскую запашку и практиковать раздачу крестьянам в держание всех доме-ниальных земель. Распространилась так называемая чистая сеньория. Продуктовая рента была довольно быстро заменена денежной, потому что на французскую деревню все большее влияние стали оказывать города.

Основным поставщиком продукции на рынок стал крестьянин. Это имело ряд последствий.

Скапливая средства, крестьяне уже с XII в. начали выкупаться на волю. Условия выкупа были очень тяжелыми, особенно у церковных феодалов. За пользование землей, которая оставалась собственностью феодала, крестьянин платил денежную ренту — ценз, поэтому его стали называть цензитарием, а его участок — цензивой. Феодал сохранял судебную власть над крестьянством, но уже как свободные люди — вилланы — крестьяне могли обращаться в королевский суд. Кроме того, к личной свободе могло привести участие в крестовых походах; большую роль сыграла также классовая борьба крестьян.

Усилилась дифференциация крестьянства. Возможность закладывать или продавать цензиву привела к появлению в XIV —XV вв. прослойки обедневших крестьян. Будучи не в состоянии выплатить долг, они были вынуждены наниматься на работу к сеньорам или зажиточным соседям. Так возникла категория сельских наемных работников. В этот же период сформировался новый вид крестьянского держания — аренда земли, часто в виде издольщины.

Произошли изменения и в положении господствующего класса — с XIV в. главной формой связи между сеньорами и их вассалами стало не условное земельное пожалование, а так называемый рентный феод, когда вассал получал за службу уже не конкретный участок земли, а только ренту с него. Распространилась система феодальных контрактов, когда вассал служил в течение определенного срока за денежную плату. Все больше знать сосредоточивала свои интересы не на ведении хозяйства, а на военной и административной службе. Таким образом, вассальные связи отрывались от земельных держаний и превращались в чисто денежные отношения, что вело к развалу прежней феодальной иерархии.

Германские герцогства в IX —XI вв. отставали по уровню развития от Западно-Франского государства. Хотя здесь сформировались крупные земельные собственники и в раздой степени зависимое от них крестьянство, процесс феодализации протекал медленно. Дольше сохранялась аллодиальная собственность разных слоев общества, в том числе свободных крестьян, сочетавшаяся с ленными владениями. Лены (аналогичны франкским феодам) более длительное рремя (до XI в.) оставались ненаследственными.

В отличие от Франции особо важная роль в процессе феодализации Германии принадлежала единому раннефеодальному государству с более сильной властью, поэтому дериод феодальной раздробленности начался в Германии яесколько позже.

Особенностью аграрных отношений VIII —IX вв. было то, что здесь не крестьяне получали землю от феодала, а, наоборот, раннефеодальная вотчина осваивала свободную деревню. Крестьяне постепенно втягивались в зависимость, появились деревни "смешанного типа", в которых были владения одного или нескольких вотчинников, наде-лы свободных крестьян и хозяйства зависимых крепостных. Такая деревня сохраняла распорядки соседской об-щины-марки, что объясняет замедленность аграрного переворота в Германии, завершившегося лишь в XI в. Как и во Франции, здесь складывались крупные и мелкие светские и церковные вотчины, эксплуатация крестьянства осуществлялась чаще в форме барщины и оброчных платежей.

Завершение феодализации немецкой деревни было связано с развитием политико-правовых институтов иммунитета и баналитета. Для крестьян это означало сначала судебную, а затем и вотчинную зависимость от феодала. К концу XI — началу XII в. смешанная деревня преобразовалась в феодальную.

Среди крестьян выделялись лично зависимые манципии и сервы, часть которых сидела на земле, а часть была дворовыми людьми феодала, поземельно зависимые прекаристы и лично свободные владельцы собственных наделов — аллодисты. Господствующий класс также не был однородным, в X в. сформировалась иерархия король — князья — свободные господа, в X —XI вв. появилось рыцарство.

Как и во Франции,, развитие производительных сил, подъем городского ремесла втягивал деревню в товарно-денежные отношения, что вызвало изменения в аграрном строе. Рост населения порождал нехватку земель. Эта проблема решалась за счет внутренней и внешней колонизации. В XII —XIII вв. произошло разложение старой вотчинной системы и появилась "чистая сеньория". В отличие от Франции, где крестьяне сохраняли права на свой надел, в южных и северо-западных германских землях они превратились в краткосрочных арендаторов-мейеров. В Средней Германии и в юго-западных областях сохранилась так называемая "окаменевшая сеньория" с доменом, наследственными крестьянскими держаниями и барщиной1, хотя и здесь совершился частичный переход к денежной ренте. Это привело к исчезновению наиболее тяжелых форм личной зависимости крестьян, многие получили личную свободу, но часто данный процесс сопровождался потерей наследственных прав на землю. Усилилось расслоение крестьянства.

В XIV —XV вв. и крестьяне и феодалы все больше втягивались в связи с рынком. Но с начала XIV в. в экономике Германии, как и всей Западной Европы, наблюдались некоторые явления упадка. Неблагоприятно сказались характерные для этого периода ножницы цен — высокие цены на ремесленные изделия и низкие — на сельскохозяйственные продукты, особенно зерно. Ситуацию обостряли эпидемия чумы в 1348—1349 гг., эпидемии 60 —70-х гг., войны, ряд неурожайных лет. Исчезла почти 1/5 часть поселений. При убыли населения стало невыгодным товарное зерновое хозяйство в широких масштабах, что вело к сокращению посевных площадей.

В аграрном строе XIV —XV вв. наметились две тенденции. Первая характерна для территорий к востоку от Эльбы, для ранее колонизированных земель, вторая — к западу. Восточнее Эльбы было много свободных крестьян, имевших 2/3 пахотной земли. Рыцарство, стремясь повысить доходность своих владений (стал расти спрос на хлеб для вывоза его за границу, особенно в Нидерланды), начало сгонять крестьян с земли и использовать их на барщине. Это обусловило массовое личное закрепощение к концу XV в. как бедноты, так и зажиточных крестьян.

Западнее Эльбы перестройка вотчины привела к частичному или полному отказу от господской запашки. В Северо-Западной Германии часть крестьянства улучшила свое положение, здесь сложился слой свободных зажиточных крестьян — майеров. Они вели хозяйство на крупных — в 20 — 40 га — участках, платили крупные чинши и использовали труд обедневших крестьян. В Юго-Западной Германии, где господствовала "чистая сеньория", преобладали мелкие крестьянские хозяйства, особенно далеко зашло имущественное расслоение крестьянства. Феодалы пытались рекоммутировать ренту, ухудшить условия аренды, использовали личные и судебные повинности крестьян, пытаясь восстановить их личную зависимость, что вызвало многочисленные крестьянские выступления.

Для Англии характерен бессинтезный путь развития феодализма, что обусловило относительно медленную феодализацию, завершившуюся в XI в. В начале средневековья англосаксы жили общинами. Природные условия и периферийное положение тормозили разложение первобытнообщинных отношений. Вплоть до XI в. основную массу населения составляли свободные крестьяне-общинники. Они владели довольно крупными участками земли — гайдами, обычно около 50 акров. Это предполагало наличие больших патриархальных семей и задерживало возникновение в Англии свободно отчуждаемой земельной собственности типа аллода.

Феодальная собственность зарождалась в VII —VIII вв. главным образом в результате массовых королевских пожалований земли дружинникам и церкви или права собирать с определенных участков королевских владений поборы. Земля, доходы от которой передавались кому-либо, называлась боклэнд. С его появлением возникло крупное феодальное землевладение, так как право получения доходов вскоре превратилось в право собственности на эту землю. Крестьяне становились зависимыми, хотя и сохраняли личную свободу. Крупное церковное и светское землевладение сформировалось в IX —XI вв.

В IX в. возникла индивидуальная собственность общинника на надел с правом отчуждения. С выделением малых семей началось дробление наделов (вместо 50 выделялось 10 акров), что стимулировало имущественное расслоение. Многие крестьяне оказались в поземельной зависимости от лорда. Если же лорд получал судебный иммуни-

тет над определенной территорией, то ее жители попадали в судебную зависимость. Такая территория превращалась в феодальную вотчину — манор.

В 1066 г. Англия подвергалась нормадскому завоеванию, что ускорило феодализацию, поскольку французский феодализм был более зрелым. Захватив землю и политическую власть, завоеватели насаждали привычные им порядки. Судя по проведенной в 1086 г. всеанглийской поземельной переписи ("Книга Страшного суда"), феодальная вотчина-ма-нор приняла законченную форму, подчинила ранее свободных общинников. Хозяйство основывалось уже на барщинном труде зависимых крестьян. Большую часть составляли вилланы (похожие на французских сервов), имевшие полный надел земли (30 акров) или его часть, выполнявшие барщину, несшие натуральные и денежные платежи. Были также бордарии — зависимые крестьяне с наделом меньшим, чем у виллана (7—15 акров). Существовали котте-ры — зависимые мелкие крестьяне с 2 — 3 акрами приусадебной земли, они также работали пастухами, кузнецами, плотниками. Самую низшую категорию составляли сервы, как правило, дворовые люди, не имевшие наделов и выполнявшие различные тяжелые работы. Оставалось довольно много лично свободных — фригольдеров. На протяжении XII в. различные категории крестьянства все больше превращались в зависимых вилланов, основной обязанностью которых была барщина 2 — 3 дня в неделю, оброки, ряд произвольных налогов, церковная десятина.

В XII —XIII вв. аграрная эволюция Англии шла противоречивыми путями. Совершенствовалось земледелие, утвердилось трехполье, увеличилась площадь обработанной земли. Спрос на шерсть стимулировал развитие овцеводства. Под влиянием товарно-денежных отношений с середины XII в. наметились две тенденции. Одна — в сторону личного освобождения крестьян и коммутации ренты. Вилланы переводились на положение копигольдеров — держателей земли по копии, освобождались от наиболее тяжелых форм личной зависимости, переводились на натуральный или денежный оброк. Владельцы некоторых маноров ориентировались на использование труда батраков, в роли которых выступали коттеры. Другая тенденция — к расширению домениального хозяйства, росту барщинной эксплуатации, укреплению личной зависимости вилланов. Это было следствием роста экспорта шерсти и зерна, причем главную роль в нем играли феодалы, получавшие большие прибыли.

В XIV —XV вв. коммутация ренты получила большее распространение по сравнению с предыдущим периодом, крестьянское хозяйство начало конкурировать с домени-альным. Последнее становилось невыгодным, феодалы все чаще отказывались от барщины, что вызвало нехватку рабочей силы. Противоречия обострились в связи с эпидемией чумы. В этих условиях государство издало ряд законов (1349, 1351, 1361, 1388, известных как "рабочее законодательство"), по которым все лица от 12 до 60 лет, не имевшие средств к жизни, обязаны были наняться на работу за плату, которая существовала до чумы, за отказ от найма грозила тюрьма. Так феодалы пытались восполнить нехватку рабочей силы. Феодалы, ведшие барщинное хозяйство, рекоммутировали ренту, возвращая в свои маноры ушедших в города вилланов.

Эта сеньориальная реакция привела к резкому обострению борьбы крестьян, вылившуюся в наиболее крупное и организованное восстание средневековья под предводительством Уота Тайлера (1381). Потерпев поражение, восстание . тем не менее способствовало освобождению вилланов от личной зависимости. В конце XIV—XV вв. большинство из них выкупилось на волю.

В начале XV в. домениальное хозяйство было почти полностью ликвидировано, земли сдавались в держание или аренду. Крестьянское хозяйство стало главным поставщиком продукции на рынок. Поначалу оно не могло возместить свертывания домениального производства, поэтому до конца XV в. проявились некоторые признаки упадка. Но они сосуществовали с более прогрессивными формами — мелкотоварным крестьянским хозяйством и помещичьим хозяйством нового типа. Выделилась верхушка крестьянства, составлявшая в Англии около 15 %, — йомены, в нее входили не только фригольдеры, но и богатые копигольдеры. В этой среде распространилась фермерская аренда. Появилось и новое дворянство — джентри, которое умело приспосабливалось к новым экономическим условиям, было тесно связано с рынком.

Таким образом, в V—XV вв. для аграрного сектора западноевропейского региона были свойственны некоторые общие черты: формирование крупного феодального землевладения (английский манор, французская и немецкая сеньория), обрабатываемого трудом различных категорий зависимых крестьян (сервов, вилланов, коттеров, копигольдеров) , развитая система иммунитета и вассально-ленных от-

ношений. Общей была также тенденция воздействия товарно-денежных отношений на аграрный строй: постепенное сворачивание домениального хозяйства феодалов, возрастающее значение натуральной, а затем и денежной ренты, освобождение крестьян от личной зависимости, усиление их имущественного расслоения, возрастание экономической роли крестьянского хозяйства. Общим явлением было также раннее возникновение городов.